Виритник
Зарегистрирован: 11.05.2010 Сообщения: 69
|
Добавлено: Чт Май 19, 2011 9:31 pm Заголовок сообщения: Вне конкурса прозы "Выбор" |
|
|
Сопляк
Рассказ концентрированный, перед прочтением разбавить водой.
(прим. Автора)
Надежно укрытые от человеческих взглядов незримым и бесплотным барьером, отделяющим Сумрак от реальности, разграничивающим простых смертных и Иных, двое Темных Дозорных вели беседу. Один из них, средних способностей ведьмак, давным-давно достигший предела как в развитии искусства управления тайными и мистическими для обывателей силами, так и в кропотливом подъеме по карьерной лестнице, втолковывал что-то своему спутнику, юному, не так давно закончившему обучение магу, неопытному, но весьма перспективному во всех смыслах стажеру Дневного Дозора. Внешний вид обоих вполне соответствовал их статусу: среднего роста и комплекции, среднего же возраста, с неопределенного цвета глазами, не выражавшими, казалось, вообще ничего, облик Наставника словно говорил: «Я – среднячок во всем»; в то же время, еще не налившаяся медлительной мужской мощью, но уже давно сменившая юношескую неуклюжесть на статность взрослого человека фигура стажера, яркие, словно он использовал цветные контактные линзы, глаза, и благородное лицо, черты которого заставляли вспоминать портреты аристократов прошлого тысячелетия, младший в этой паре словно излучал целеустремленность и уверенность в себе.
И все же, в этот раз внешность лгала, и обличавший ее ход беседы, дававший понять: амбиции старшего в паре продолжают гнать его к вершине пирамиды власти, несмотря даже на то, что он уже давно стоит в тупике, в то время как неопытность стажера тяготит его, заставляя нервничать и сомневаться в себе.
- Дмитрий, запомни, - сказал Наставник негромким, спокойным, как течение сковываемой по осени льдом Москвы-реки, голосом. – В этот раз ты работаешь без страховки, я не имею права вмешиваться в твои действия. Цель не представляет для дела Тьмы никакой ценности, по этому, твой провал не будет таким уж сильным пятном в твоем будущем послужном списке. В то же время, если ты успешно справишься с заданием, я смогу повлиять на нужных людей, и тебя, ввиду твоих способностей, потенциала и прочих качеств, сразу же протолкнут на должность начальника отдела «вербовки». Ты же, я надеюсь, не забудешь, кому ты обязан своим положением.
- Михаил Сергеевич, - дрогнувшим голосом начал было стажер, но, сразу же взяв себя в руки, продолжил уже твердо и уверенно. - Все будет, как мы договаривались. Просто скажите мне, кого мне назначили целью, и считайте, что золотой ключик уже у нас в кармане.
- О, это будет просто, - ответив вежливой улыбкой на цитату из советского фильма, сказал маг.
***
Иван Николаев, студент-очник первого курса одного из многочисленных Московских универов, брел домой, глядя себе под ноги, привычно ссутулившись, словно сжавшись в ожидании очередного неминуемого удара, неважно, будет это удар судьбы или одного из многочисленных зверей в человечьем обличии, окружавших его, как ему казалось, с раннего детства. Он стал изгоем в любой компании еще в первом классе, когда его сверстники неожиданно накинулись на него, уподобившись стае волчат, начав безжалостную травлю беззащитной жертвы. Иван с трудом дотянул до одиннадцатого класса, надеясь, что с поступлением в университет что-то изменится, но и тут его ждало разочарование: плотно въевшееся за прошедшие годы клеймо лузера никуда не исчезло, и, хотя травля и прекратилась, ее место заняли презрительные взгляды и метка бесхребетника, раба, лишенного собственной воли, тряпки и ничтожества. А как могло быть иначе, когда всю его жизнь каждый росток формирующегося характера безжалостно затаптывался тяжелой поступью гогочущих недругов, когда уже здесь, в ВУЗе, на который у него было столько надежд, первая в его жизни девушка, которой он решился-таки признаться в своих чувствах, одарив его надменным взглядом и презрительно фыркнув, посоветовала накопить денег и оплатить у подпольного хирурга операцию по пересадке ему позвоночника и мужского достоинства? Вот и получалось, что даже сейчас, достигнув совершеннолетия, приходилось взрослому уже парню давить слезу в душевой, где не видно его плача и не слышно всхлипов. Плакать, и ненавидеть самого себя за то, что в нем нет мужества даже на то, чтобы сдержаться, ненавидеть судьбу за то, что она дала ему таланты, которые никому не нужны. Действительно, кому какое дело, что он великолепно играет на гитаре, если никто не хочет его слушать? Какая разница, какие он пишет стихи, если их некому прочесть? И зачем ему острый, отточенный, невероятно проворный разум и мощный интеллект, когда все хотят видеть в нем дурака? Зачем все это ему, никчемышу по кличке Сопляк?
Чужой для всех, одинокий, годами подавляемый своей ненужностью, Иван ударился в литературу. С жадностью поглощая строчку за строчкой, книгу за книгой, он словно заполнял пустоту внутри себя. «Никаких псевдоосмысленных недофилософских произведений!» - говорил он, порой, сам себе, после очередного намека со стороны родителей, что, мол, хватит читать фэнтези и фантастику, лучше бы взялся за что-нибудь серьезное. Закрытому и замкнутому, пусть и не по своей воле, Ване было плевать, ведь только в красочных мирах могущественных магов или уверенных в себе космических ковбоев он находил отдушину среди жестоких оков реальности. И еще в мечтах. Мечтах о том, что однажды у него появится что-то, не только ставящее его в один ряд с остальными людьми, но и возвышающее его над ними, сделает его выше, лучше, воздавая за долгие годы лишений, за безрадостное детство и отчаяние.
Вот и сейчас, вместо того, чтобы, как все, пить в скверике пиво с одногруппниками или прогуливаться с девчонками по набережной, он медленно тащился домой, к ровным рядам строк и шелесту страниц.
На календаре была весна, середина мая, но погода давно уже стояла летняя, Солнце сияло высоко в небе, очерчивая на нагретом асфальте четкие, контрастные тени прохожих.
Внезапно, одна из этих теней преградила Ивану путь. Не поднимая взгляда и не останавливаясь, Ваня прижался к низкому, по колено, заборчику, отделяющему тротуар от газона, рассчитывая пропустить встречного пешехода мимо, но тот повторил движение, преградив студенту путь. Сердце екнуло и тревожно забилось: несмотря на то, что сейчас был день, обычно дарящий людям чувство относительной безопасности, у парня не было даже тени иллюзии того, что он может, случись что, постоять за себя, а уж на то, что кто-то решит за него заступиться, он отвык надеяться уже давным-давно. Затаив дыхание, он поднял взгляд.
- Николаев Иван Сергеевич? – скорее утвердительно произнес молодой, всего лишь лет на пять старше самого Вани, человек. – Нам надо с вами поговорить. Вы ведь не против?
Дождавшись испуганного утвердительного мычания, парень сделал несколько странных пассов руками, что-то шепнув себе под нос. Мир вокруг мигом поплыл, словно искажаясь маревом, исходящим от раскаленного летним Солнцем асфальта, а по коже словно пробежала стайка мурашек.
- Теперь наш разговор никто не подслушает, - как ни в чем ни бывало, продолжил молодой франт, поправляя манжеты дорогой, даже на взгляд далекого от мира роскоши Ивана, рубашки. – И сразу к делу. Ты ведь читал «Дозоры» Лукьяненко?
После очередного нечленораздельного звука, который выдавил из себя уже не столько испуганный, сколько удивленный Иван, он снова продолжил:
- Тогда, это сильно облегчает дело, потому как мы, равно как и ты, - Иные. В остальном все практически точно так, как писал тезка твоего отца. И мы здесь для того, чтобы помочь тебе стать одним из нас. Что ты на это скажешь?
Только после этого «мы» Ваня заметил, что за спиной франта стоит еще один мужчина, внимательным взором обегая улицу, словно выискивая кого-то или что-то. То ли невзрачная внешность послужила причиной того, что Иван сразу не обратил на него внимания, то ли… Нет, этого просто не может быть!
- Если вы действительно Иные, - сказал, наконец, юноша хриплым от волнения голосом, - то вы можете как-то подтвердить свои слова?
- Разумеется, - коротко ответил ему маг, и, не говоря больше ни слова, сотворил из разгоревшегося в его протянутой ладони бездымного пламени фигурку летучей мыши.
В груди у неинициированного Иного все словно сжалось от счастья, казалось, сделай он хотя бы один вдох, и все исчезнет, а сказка так и не случится. То, что сейчас произошло, было невероятно, но еще невероятнее было то, что должно было в скором времени произойти, и вот уже в это называемый всеми Сопляком долговязый парень поверить никак не мог. Он будет Иным! Могучим чародеем, испепеляющих своих врагов сотнями, или неуловимо-быстрым перевертышем, от которого никому нет спасения, или… Да мало ли, кем он будет? Сбудутся все его мечты, все, к чему он стремился, чего он хотел – все это исполнится, обретет плоть, претворится в жизнь, станет реальностью…
- А вы Темные или Светлые? – спросил он наконец, кое-как справившись с охватившим его волнением.
- Темные, – снова коротко бросил собеседник, наблюдая за реакцией пока еще человека. Второй иной в разговоре по-прежнему не участвовал, все так же предпочитая внимательно изучать окружающее пространство. – Только вынужден тебя сразу предупредить: ты никогда не будешь сильным Иным. Очень неловко тебе это говорить… Хотя, давай начистоту: выше пятого уровня тебе, скорее всего, никогда не подняться, если ты понимаешь, что это значит. Тебе не достичь величия и не стать серьезной фигурой, от которой будут зависеть судьбы других. С одной стороны это хорошо, как говорится: «Минуй нас пуще всех печалей И барский гнев и барская любовь». С другой, сам понимаешь, это не то, о чем каждый из нас мечтает.
Радость утихла так же внезапно, как и появилась. «Вот так» - сказал внутренний голос. Нечего губу раскатывать, знай свое место, тень. Иван помнил иерархию, изложенную любимым писателем в одной из лучших его книг, и что такое пятый уровень он тоже помнил. Капля силы в бескрайней пустыне беспомощности. Ничтожность для ничтожеств. Снова, как никогда остро, ощутил он тот груз неудач, что волок за собой по жизни. Согласно книге, для Величайших Иных практически не было разницы между Светом и Тьмой. Но вот была ли эта разница для тех, кто так же близок к полному бессилию? Одна капля может переполнить чашу, но ему уготована судьба даже не капли – водяной пыли, конденсату на лобовом стекле автомобиля, в котором победители летят по жизни к им одним известным целям.
И, как всегда, сознание, уже автоматически, принялось бороться с нахлынувшими волнами отчаяния, грозящими потопить утлое суденышко разума. Играя фокусом внимания, меняя акценты собственного мнения, перебрасываясь моралью, как жонглер – мячиками, где накручивая себя, а где, наоборот, сбрасывая пар, в который раз боролось оно с нахлынувшим хаосом. Будучи бесхребетником, он с легкостью проскальзывал между гранитных глыб реальности. В душе Сопляка, где все держится на соплях, нет ничего постоянного, весь мир – как конструктор, где можно сделать что угодно во имя собственного комфорта. Он не родился таким. Таким его сделала реальность, так он научился подстраиваться под этот мир.
«Если я не за себя, то кто – за меня? Но если я только за себя, зачем я?» - неслись в голове мысли; «Если мне суждено быть песчинкой в пустыне, то пусть это будет золотая песчинка, которая однажды упадет на чашу весов всеобщего блага».
Внезапно, у неинициированного Иного закружилась голова, словно он резко встал после длительного отдыха. Не понимая, что именно сейчас делает, он сделал неуверенный шаг вперед, и рухнул в неизвестность.
***
Иван стоял, закрыв глаза, в мире выцветших красок и выстуженного воздуха, прикасаясь сознанием к окружающим его проявлениям жизни. Буйство цветов реальности в Сумраке сменялось не меньшим буйством сил разлитых там и тут эмоций и чувств, то, что раньше казалось нелепым, теперь казалось полным гармонии и порядка. Сейчас он всем своим существом чувствовал, как Сумрак сплелся с миром жизни, поглощая его… И даря в ответ! Нет, не жадный паразит, присосавшийся к Гайе, но ее нежный любовник, не смерть, а ось, вокруг которой вращается колесо жизни.
Внезапно, коснулся он сознанием и Темного. Вот уж кто – паразит, живущий за счет других, несущий разрушение, несчастья и гибель, элемент хаоса в системе гармонии, ложка Вселенского дегтя в Космосе меда.
- И этот сопляк стал Светлым! Ты хоть понимаешь, что это значит для нас?! – надрывался недавний собеседник новоиспеченного Иного. Ивана охватила ледяная ярость, впервые в жизни скованная столь же холодной решимостью. И они смеют судить его? Эти жалкие клещи, прицепившиеся к самой ткани бытия, презирают его за то, что он не достиг такого же энергетического голода, как они, что он не возвел этот вампиризм в самоцель?
Интуитивно собрав все свои скромные силы в кулак, он прыгнул, одновременно выходя из Сумрака, и нанес удар прямо в затылок ставшего вдруг ненавистным мага. Не прикрытый щитами, не ожидавший нападения, Темный даже не успел понять, что произошло, когда удар, дробя череп и калеча мозг, отбросил его на несколько метров, приложив о растущее между домом и тротуаром дерево, и оставив изломанное тело лежать на черноземе.
В голове Ивана гудело, зрение не фокусировалось, истощенный одним единственным ударом, в который были вложены все его более чем скромные способности Иного, организм требовал отдыха, он едва сдерживался, чтобы не упасть, но горло упрямо прохрипело два бьющихся в мозгу слова чужого языка, лучше родного способного выразить мысль одной недосказанностью:
- No more!..
- Ты хоть представляешь, во что ты вляпался? – пробился сквозь туман слабости спокойный голос впервые заговорившего ведьмака. – Убийство Дозорного… тебе грозит Инквизиция, Трибунал, развоплощение… И это в том случае, если я сам не уничтожу тебя прямо здесь и сейчас.
- Обойдешься!.. – с трудом произнес Светлый, сам поражаясь своим словам. – Не держи меня за дурака, ты меня и пальцем не тронешь ради какой-то там мести, не такой у тебя характер. Ты знаешь, что Светлые наблюдают за нами. Или, скажешь, ты вовсе не их искал все это время? А трибунал… Пока меня не поставят на учет в Дозорах, я вне компетенции Инквизиторов, разве нет?
Превозмогая себя, бывший человек, опиравшийся на припаркованное рядом авто, поднял голову, нашел мутным взглядом глаза Темного и через силу улыбнулся. Вот он, первый шаг к внутренней силе: не в мистических способностях, даруемых чужим миром, а во власти над самим собой.
- А ты умен, - все тем же ровным голосом продолжил собеседник, подойдя к телу своего стажера, склонившись на секунду над ним, и, покачав с сожалением головой, почти сразу поднявшись обратно. – И талантлив, хоть и слаб. Самостоятельно войти в Сумрак, выйти из него, да еще и обычным прессом, который, кстати, относится к шестому уровню силы, убить, пусть неопытного и пока что слабого, но все же, Темного Иного с большим потенциалом... Добавим еще, что ты умудрился после этого не саморазвоплотиться, да еще и провернуть свою первую, пусть и хиленькую, интригу, едва держась на ногах… Я недооценил тебя.
Ваня снова улыбнулся. Пусть она была омыта кровью, пусть во многом она была обязана случаю, пусть она обернется долгими бессонными ночами, мучающими его совесть пониманием того, что он только что сделал, но это была его первая победа.
Последний раз редактировалось: Виритник (Вс Май 22, 2011 11:41 pm), всего редактировалось 1 раз |
|